КУПОЛ

Где лунный рог желтит холмы извилин,
Сереет путь, взрыхлясь копытом, пылен,
Петляя мимо мельниц и давилен,
То берегом, что волнами намылен,
То в дебрях, из которых плачет филин.

Под костными (суть череп) небесами,
На запад и восток торча усами,
Влечется мир, и виды мчатся сами:
Стремясь к Ассоли, ждущей под часами,
Воюет Грей с небесными басами
Под алыми (от крови?) парусами.
В другом пейзаже статуя с весами –
Глаза покрыты свитком с чудесами,
Из чаш вопят, как режут, голосами.
Вот Нострадамус недословесами
(Потом понятны) пишет об Усаме,
Зато разведка – внятно о «касаме».

Вот Герда-крошка бегает за Каем,
Который злыми тетками таскаем.
Хоть аутиста не пробудишь хаем,
Мол, выплачем ледник и глаз раскаим.
А тетки (есть права) не дай пинка им.

И новая картина перед вами:
Буденовки желтеют над церквами.
Внизу толпа, крича недословами,
Несет орде подносы с головами.
Пейзаж из готик. Реки с рукавами,
Где нынче вдохновясь орды правами,
Играли в дочки-матери над рвами,
Спеша переложить тела дровами.

И в продолженье родина Атоса.
С ордой грызя из одного подноса,
На нас по зову сердца смотрит косо,
Не то в орде себе избрала босса,
Определив посредством в море сброса
Решение известного вопроса.

Одни, учась у будд, как камни, кротки,
Буденовку растя на подбородке,
Вторым красней свои косоворотки,
Волнует третьих правда посередке,
Четвертых – каннибаловы сиротки…

Что в тряпках, что без тряпок – суть оно же.
Умом орда при разностях в одеже
На барабан свои готовит кожи.
Твердящие под лунным рогом, – «Боже,
Своей судьбы Тебе вручаем вожжи,
Чтоб, верой правя, вывез в бездорожьи», –

Поймут, сподобя кровь свою сиропу,
Какому будут любы филантропу,

Под сферой, данной мыслящему скопу,
В конце своих времен подъехав к «стопу».

2-6 марта 2002 г.